Отделом по делам ГО и ЧС в администрации округа руководит кадровый офицер

Биография у подполковника запаса Александра Алексеевича Чехова богата на исторические события, перемены и переезды. Для военных это не удивительно. Образование высшее командное и опыт впечатляющий. На Сахалине оказался с семьёй 32 года назад – направили по службе в Анивский полк. Потом работал в системе органов местного военного управления (военных комиссариатах), с 2007-го – в муниципалитете. За все эти годы не стёрся из его памяти Афганистан: он был среди тех, кто вошёл туда в 1979-м, командовал разведвзводом. Состоит во Всероссийской общественной организации ветеранов «Боевое братство».

Родом из СССР

Александр Алексеевич именно так о себе и говорит. А биография тому подтверждение: пусть всё было не как у всех, но как у многих. В школе-интернате Краснодарского края окончил 8 классов, завершив среднее образование в Казанском суворовском военном училище, поступил в Бакинское высшее общевойсковое командное училище. На выпускном в конце июля 1979-го вручили дипломы, лейтенантские погоны и удостоверения.

Вместе с десятью другими офицерами-выпускниками отправили в город Кушка, куда «дальше… не пошлют, меньше взвода не дадут» (офицерская пословица ещё с царских времён), населённый пункт располагается на юге современной Туркмении вблизи границы с Афганистаном. В августе уже были на месте, их назначили в мотострелковый полк командирами взводов. В роте насчитывалось 103 человека, в его взводе – 27.

Началось…

Он рассказывает о первых днях в Афганистане с деталями и календарными датами, словно было вчера, по-военному сдержанно и деловито. Впрочем, как и подобает войсковому разведчику:

– В ночь с 10 на 11 декабря нас подняли по тревоге, вывели из Кушки в запасной район, доукомплектовали, обучали. Ходили разговоры, что направляемся в Иран, где в годы Великой Отечественной войны стояла советская дивизия. В ночь с 26 на 27 декабря нас «встряхнули», с 16:00 начали движение к афганской границе. В 3:15 моя машина первой пересекла границу, потому что был командиром разведвзвода.

Командир их батальона Александр Петрович Черкашин выпустил воспоминания «Афган глазами комбата», где упоминает нашего анивского однофамильца литератора-классика: «На границе отдали пограничникам списки. Прошёл мост. До Тургунди шёл на небольшой скорости, вытягивал колонну. За населённым пунктом выслал взвод 4-й роты под командованием лейтенанта А.Чехова в головную походную заставу на удалении до 3 км. Шли по бетонной дороге на приличной скорости (35-37 км/час). Быстрее было нельзя, т.к. на бетонке БМП становится неуправляемой. В темноте прошёл перевал Рабати-Мирза (около 40 км до Герата). После перевала назначил в ГПЗ всю 4-ю роту. Шли без остановок. К утру, около 8 часов, 27 декабря подошли к Герату». Это город на северо-западе Афганистана в долине реки Герируд.

Аэродром Шинданд

– Там находились самолёты афганской армии, кстати, советского производства. Перед нами поставили задачу взять аэродром, чтобы крылатые боевые машины не взлетели и не помешали дальнейшему продвижению дивизии. В Афганистане ещё не все знали, что Амина ликвидировали, оставалось много его сторонников. В обстановке неразберихи команда лётчикам могла поступить неизвестно от кого. Подъехали, окружили и разоружили, пострелять довелось немного, поскольку сработал эффект неожиданности, – продолжил подполковник запаса.

В воспоминаниях комбата говорится: «После Адраскана связь с полком пропала. Километров за 10 перед Шиндандом снизил скорость и подтянул колонну. Около 10 часов 30 мин. за перекрестком (2 км южнее железобетонного моста) справа по ходу движения увидел вышку аэродрома. Километра за два до аэродрома дал команду командиру артиллерийского дивизиона на занятие огневых позиций, а роты развернул в предбоевой порядок, уточнив задачи на местности».

Взяв Шинданд под контроль, советские солдаты неделю пробыли возле него в окопах, потом их вывели в палаточный лагерь. Погода стояла холодная и сырая, в палатках размещалось по 10 человек, быт был необустроенным, для городских ребят непривычным. Но кормили по три раза в день, работал взвод обеспечения: полевая кухня, «водовозка», банно-прачечная машина. Бельё от вшей пропаривали.

Война есть война

 – БМП не рассчитаны на маневры в горах и по глубокому снегу. С конца марта открылись перевалы, начались плановые рейды, поиск и ликвидация бандформирований. Летом для нас построили городок с большими палатками, и мы переехали в другое место. Боестолкновения, конечно, были, война есть война. «Они», то есть местные боевики – на лошадях, мы – на бронированных машинах, с пулемётами, миномётами, вооружены были явно лучше, – поведал анивский ветеран.

И ещё отметил, что афганцев испокон веков никто не мог завоевать, не вышло этого ни у англичан, ни у французов. Кто бы ни пришёл чужой и с оружием, для них – захватчик, а о политических раскладах могли не знать. Седой дед встретил нашу колонну из четырёх десятков БМП, обстреливая из-за камней из одностволки. Когда ему объяснили, что это за солдаты и зачем пришли, извинялся, мол, защищал свою деревню.

У населения в кишлаках имелось гладкоствольное охотничье и нарезное оружие, даже карабины и пистолеты, ружья-шестигранники, винтовки Мосина образца 1891 года. Лейтенанту Чехову довелось там увидеть пистолет 1912 года выпуска Императорского Тульского завода. Все эти раритеты – ещё из вооружения басмачей – изымались во время рейдов.

Ближе к лету бандформирования сгруппировались и окрепли, им шло штатовское обеспечение, а также иранское снаряжение, униформу поставлял Пакистан. То есть со стороны противника воевали уже наёмники, местных боевиков обучали иностранные инструкторы. Советские связисты не раз засекали, что на радиостанции моджахедов вещала полячка. Хорошо вооружённые банды шли, в основном, из Пакистана, но не для того, чтобы просто грабить автоколонны и разбойничать на границе. Цель была воевать конкретно с советскими вооруженными силами.

Потери товарищей

Из рассказа А.А. Чехова:

– Для разведвзвода главное – обезопасить основные силы от внезапного нападения. Разведка боем тоже бывала. Боевые действия активизировались с апреля–мая. До этого потери были единичными, в основном, из-за неосторожного обращения молодых бойцов с оружием. В советских газетах тогда писали, что наши военные раздают печенье, помогают выкапывать картошку и распахивать землю. Первые погибшие от рук боевиков были в третьем батальоне во время операции в Герате, старший техник и командир 7 роты пошли искать пропавшего солдата, их убили.

Нападать на гарнизон моджахеды опасались, ведь наши круглосуточно вели боевое дежурство, патрулировали окрестности целыми батальонами. А вот в горах советские солдаты погибали. Тяжело узнавать, что убит тот, с кем ещё вчера здоровался, балагурил, сидел за одним столом.

Командир нашей роты был толковым, берёг и учил нас. Убитых в боестолкновениях не было до октября. Когда находились на базе, боевую подготовку не прекращали, стреляли до синяков на плечах и коленях, благо, что времени и патронов хватало. Его близкий друг, командир другой роты тоже погиб. Пленных боевиков брали и сдавали местным правоохранителям, которые нередко отпускали душманов. Некоторые исправлялись, начинали заниматься мирным трудом. А наёмники больше ничего не умели и не хотели делать, кроме как воевать убивать. Если такой боевик избегал тюрьмы, опять вступал в бандформирование, попадался. Таких уже не жалели.

Когда с Афганистана на Родину пошли гробы с «грузом 200», которые вывозили на Ил-18 («Чёрных тюльпанах» или «гробовозах»), в газетах уже открыто начали писать, что Советский Союз в Афганистане ведёт боевые действия.

«Нам все это время говорили, а мы повторяли, что идём в дружеский Афганистан как друзья, чтобы помочь им в борьбе с врагами революции, в строительстве новой жизни. Если не мы, то туда войдут американцы», – из воспоминаний комбата.

Задумывались ли тогда, зачем прибыли? Было понимание? Сказать сложно. Наши выполняли конкретные задачи. Вскоре после распада СССР в Афганистане появились военные базы США, а потом американцев вытеснили талибы.

«Заменился» в конце октября 1980 года

Среди командиров взводов только Чехов оказался женатым (с 4 курса – на девушке из училища связи), родился сын, и лейтенант отбыл в Тирасполь (Молдавию). На новом месте службы началась рутина, от которой тянуло обратно, к боевым товарищам. Основной набор живой силы уходил в Афганистан, а в тираспольском батальоне насчитывалось всего 50 человек вместо 300-400. Но следовало содержать территорию, обеспечивать караульную службу, кухню. Получилась трудовая вахта, а не работа офицера.

По плановой замене пару лет до 1984 года служил на Кубе – недалеко от Гаваны, общался с Фиделем Кастро, на остров Свободы привозили с женой старшего сына. Потом опять направили в Молдавию, затем – в Сковородино Амурской области, в 1990-м – в Анивский полк, где 18 лет про- служила и супруга – Зинаида Алексеевна.

С 1993-го работал в районном военкомате, потом пару лет – в областном, ещё 7 лет – в городском островной столицы. Вырастили двоих сыновей, они стали специалистами в нефтегазовой отрасли, есть внук-дошкольник и первоклассница-внучка.

Такая работа

Отдел по делам ГО и ЧС возглавил в конце 2010 года. И с тех пор в числе первых прибывает на место чрезвычайной ситуации, крупного происшествия, техногенной аварии или большого пожара. Поднимает дежурные бригады, организует срочную помощь, если у погорельцев нет родни, временно расселяет. Полномочия на всё это предоставлены.

И самого нередко вызывают посреди ночи. Например, один мужчина пошёл перед встречей Нового года погулять в лес и в нетрезвом виде заблудился, стал по номеру телефона «112» просить о помощи. Искали до 5-ти утра, нашли живого в лесу за карьером с. Троицкое, полиция хорошо сработала.

В январе 2 рыбака в ночное время решили побраконьерничать в Анивском заливе, лодочный мотор заглох, позвали на помощь. А с 13 февраля из-за метели Александр Алексеевич сам пропадал больше суток, но на работе – ушёл в 8 утра, вернулся назавтра в 11 позднего вечера, и всё это время без сна.

– Сахалинцам нужно бы больше задумываться о личной безопасности и не совершать опрометчивых поступков. Если в «горячих» точках воины-интернационалисты гибли, выполняя долг перед Родиной, то смерть из-за безрассудства, лихачества лишена всякого смысла. Берегите себя! – предупреждает А.А. Чехов.